Письма военных лет

Ты, мама, расстроилась из-за моих царапин. Чтобы сказала ты, если бы я был ранен, как один отдыхающий. Он ранен в первый раз, но 29-ю ранами! Руки, ноги, голова, спина. И ни одной поврежденной кости. И раны большие по площади. Самое удивительное – то, что его не убило. А в следующий раз этот счастливец будет убит револьверной пулей.

Может быть правильнее было бы назвать события конца апреля – начала мая – «майская бойня»? Всякая неудачная, на авось начатая операция может быть названа бойней. Наша бойня была верхом бездарности, авантюризма, безответственности. Недаром в сборнике Генштаба «не ниже командиров батальонов» было написано, что Кестеньгская операция апреля-май 1942 г. ...

Дорогая, читаю твои несколько последних писем и вижу в них, хороших и искренних, большую нервность и также за меня «цеплянье», которого быть не должно. Я не должен быть для тебя той соломинкой, за которую цепляется утопающий. Не относись ко мне, как прежде к Наточке. Милая! Против себя говорю ради правды. Смягчись сердцем, не мятись.

Настало 6 ноября. Воспоминания мучили меня. Всего год назад была Зина, демонстрация в солнечный день, подарки Борису. А сейчас – в моих любимых местах у Истры – немцы, жизнь рассыпалась. Кругом – мрачная грозная казарма, чужие непонятные и даже чуждые мне люди. Везде – ночь, треск немецкой морзянки, голод, непогода, смерть.

Попросив раз утку и вдоволь натерпевшись стыда, я уже ни разу больше не прибегал к услугам сестер и нянь. Стоило это мне большой боли, но стыд был хуже боли. Война настигла нас и в Вологде. Часов в 11 утра завыли сирены, и нам приказали спускаться вниз. Я спустился и никогда уже больше не делал этого. Лучше было попасть под бомбу, чем терпеть такую боль.

На КП шла бестолковая суета. Зуммерили телефоны, командир полка требовал, чтобы батальон форсировал какую-то речку. У нас не было никакой связи с ротами, вокруг рвались мины, впереди густо стреляли. Бубенчиков помалкивал. Слева летали большие желтокрылые самолеты с черными крестами. Ярко светило солнце, а мне было страшно и стыдно, я не знал, что же мне делать?!

Моему поколению досталось слишком много впечатлений, чтобы они не внушили отвращения к новизне у нас самих и не представили интереса для наших детей. Я видел Николая II, первомайскую демонстрацию 1917 г. Махно, Шкуро, гражданскую войну, стоял в очереди к колонному залу в январе 1924 г., слышал Троцкого, был...

Наступила третья зима войны. В морозы печка довольно сла­бо нагревала комнату, где жили мама с Наташей. Они ложились спать в одежде, а по ночам в комнату приходили крысы и бега­ли хороводом друг за другом — голова в хвост. Мама с вечера заранее складывала у кровати поленья, несколько поленьев кла­ла и поверх одеяла. Время от времени бросала полено — не це­лясь в крыс, боясь задеть и разозлить их,...

Я уж думал, что не дождусь от тебя письма. Ты меня больше так не волнуй. Твое сегодняшнее письмо, прямо сказать, настоящий подарок к нашему большому празднику. Ты у меня умница и молодец. Главное сейчас — не растеряться, не сникнуть головой перед трудностями, а они у нас еще будут, но, поверь мне, мы их преодолеем. Спасут нас героизм нашей Красной армии, мужество ее командиров и солдат. Враг...

К сожалению, записи в дневнике очень лаконичны, а интереснейшие подробности ушли навсегда, он редко рассказывал о войне. Названия некоторых населенных пунктов в дневнике, наверное, за эти годы изменились, но мы решили оставить их такими, какими они были записаны в дневнике, думаем, что так будет лучше для истории.

Помню, вбегает солдат и сообщает, что от прямого попадания убит весь пулеметный расчет, который толь­ко что вышел на пост, сменив товарищей. Прекратив отдых, выбегаем на пост, заменив убитых, устанавлива­ем свои пулеметы. За последнее время передовую укре­пили дополнительно огнеметами, которые установили сплошь по всей траншее. В секрет выходили группой...

Сытный аппетитный завтрак на лоне при­роды - и короткий сон наступает незаметно. Вечером 21 июня 1941 года, собираясь после работы на озеро Антипино, мы решили провести на озере две ночи. Но сейчас что-то вдруг захотелось домой, в деревню. Этого раньше с нами никогда не бывало. Степан Васильевич беспрерывно курил одну трубку за другой, сидя на...

Я ждал письма от тебя особенно настороженно, так как снился сон эту ночь. Якобы приехал на Карасук. Прихожу к Мише, а он говорит, что Валя уехала к маме в гости. Я с ним пошел на почту, дал телеграмму, чтобы ты приехала. Вот жду тебя на перроне. Пришел поезд. Стал, смотрю - ты идешь, несешь на руках сына, он руками машет, языком лепечет. Я не вытерпел,...

Бесспорно, что письма остарбайтеров – важнейший «живой» источник, могущий дать разностороннюю информацию и об устройстве быта советских людей в состоянии неволи и их чувствах, переживаниях, стратегиях выживания и сохранения этнической и социальной самоидентификации. Поэтому в настоящее время остро стоит вопрос...

Частенько так же, как и вы, вспоминаю о своём друге Коле. И тоже никак мне не верится, чтобы он для нас исчез бесследно. В этом отношении нет и сомнения. Что-нибудь да мы услышим о нем, и если он только жив, то радость победы для меня, как его друга, и для вас, как его родителей, будет вдвойне радостнее.

Передо мной письмо одной сотрудницы, она пережила очень много тяжелого: война отняла у нее семью, близких ей. Письмо грустное, тяже­лое; кончает она так: «коллектив Библиотеки делал для меня все — он по­мог мне перенести тяжелые утраты». Еще одна из наших ушла на фронт, оставив мать-старушку, и вот как-то получила письмо от нее. Она пишет, что...

Мы многое не умели ценить, мы коверкали свою личную жизнь и во многом ее обезобразили. Теперь, когда у ребят покалечено детство, и они мечтают о дворцах не из шоколада, а из хлеба, вот теперь я увидела, как мало радости я им давала в нормальное довоенное время, как мало смеха и радости было в семье, как сурово и угрюмо мы жили.

Примите привет с фронта. По-прежнему здоров, бодр и полон сил. Получил ваше письмо от 28 мая, из которого хотя бы немножко узнал о вашей жизни. Немножко посмеялся я над советом мамы, «покупай, что тебе хочется, не жалей денег и не посылай нам последние». Да, смешно, что я могу здесь купить? Быть может, вы думаете, что в траншеях есть магазины вроде Мосторга или же бакалея?

Завтра два года войны. 25. 06. 1943 - два года, как я расстался с тобой и любимыми детьми, уходил на эту великую справедливую войну, на защиту самого дорогого в моей жизни, на защиту своей любимой отчизны. Я как сегодня помню этот день отъезда, ты стояла у магазина с Владиком на руках, когда я садился в кабину ведущей машины.

Итак, дорогая Трофимовна, сейчас передо мной лежат одиннадцать твоих писем, которые я ждал с нетерпением многое время и получил их сейчас сразу за этот долгий промежуток, за что, конечно, еще раз тебя благодарю и крепко-крепко целую за каждое письмо, а если разрешишь и несколько раз расцеловать за каждое письмо в отдельности.