6 августа 1945 над японским городом Хиросима солнце взошло в ясном голубом небе, обещая приятный теплый день. Ничто в эти рассветные минуты не указывало на то, что этот день будет чем-то отличаться от предыдущих. В этот день одна-единственная бомба, сброшенная с самолета, разрушила город, и это привело к окончанию Второй мировой войны и ввело человечество в атомный век.

6 августа 1945 над японским городом Хиросима солнце взошло в ясном голубом небе, обещая приятный теплый день. Ничто в эти рассветные минуты не указывало на то, что этот день будет чем-то отличаться от предыдущих. В этот день одна-единственная бомба, сброшенная с самолета, разрушила город, и это привело к окончанию Второй мировой войны и ввело человечество в атомный век.

6 августа 1945 над японским городом Хиросима солнце взошло в ясном голубом небе, обещая приятный теплый день. Ничто в эти рассветные минуты не указывало на то, что этот день будет чем-то отличаться от предыдущих. В этот день одна-единственная бомба, сброшенная с самолета, разрушила город, и это привело к окончанию Второй мировой войны и ввело человечество в атомный век.

6 августа 1945 над японским городом Хиросима солнце взошло в ясном голубом небе, обещая приятный теплый день. Ничто в эти рассветные минуты не указывало на то, что этот день будет чем-то отличаться от предыдущих. В этот день одна-единственная бомба, сброшенная с самолета, разрушила город, и это привело к окончанию Второй мировой войны и ввело человечество в атомный век.

6 августа 1945 над японским городом Хиросима солнце взошло в ясном голубом небе, обещая приятный теплый день. Ничто в эти рассветные минуты не указывало на то, что этот день будет чем-то отличаться от предыдущих. В этот день одна-единственная бомба, сброшенная с самолета, разрушила город, и это привело к окончанию Второй мировой войны и ввело человечество в атомный век.

Вдобавок мрачные новости: сда­ли Орел. Около двух лет тому назад я участвовал во взятии этого города. Я по­лучил тогда Железный крест II степени. Какая ирония, именно сегодня мне дали Железный крест I степени! Почти два го­да моя старая дивизия после отступления 1941—1942 гг. защищалась в этом городе. Оставление или, вернее говоря, сдача его является...

Вдобавок мрачные новости: сда­ли Орел. Около двух лет тому назад я участвовал во взятии этого города. Я по­лучил тогда Железный крест II степени. Какая ирония, именно сегодня мне дали Железный крест I степени! Почти два го­да моя старая дивизия после отступления 1941—1942 гг. защищалась в этом городе. Оставление или, вернее говоря, сдача его является...

Вдобавок мрачные новости: сда­ли Орел. Около двух лет тому назад я участвовал во взятии этого города. Я по­лучил тогда Железный крест II степени. Какая ирония, именно сегодня мне дали Железный крест I степени! Почти два го­да моя старая дивизия после отступления 1941—1942 гг. защищалась в этом городе. Оставление или, вернее говоря, сдача его является...

Было очень трудно неокрепшим ребятам шествовать в жару с таким грузом за плечами. Грубые английские ботинки в кровь стирали ноги. На подошвах ног образовались сплошные волдыри. Многие парни не выдерживали таких нагрузок, падали в обмороки.

Было очень трудно неокрепшим ребятам шествовать в жару с таким грузом за плечами. Грубые английские ботинки в кровь стирали ноги. На подошвах ног образовались сплошные волдыри. Многие парни не выдерживали таких нагрузок, падали в обмороки.

Было очень трудно неокрепшим ребятам шествовать в жару с таким грузом за плечами. Грубые английские ботинки в кровь стирали ноги. На подошвах ног образовались сплошные волдыри. Многие парни не выдерживали таких нагрузок, падали в обмороки.

Было очень трудно неокрепшим ребятам шествовать в жару с таким грузом за плечами. Грубые английские ботинки в кровь стирали ноги. На подошвах ног образовались сплошные волдыри. Многие парни не выдерживали таких нагрузок, падали в обмороки.

Захотелось поехать в Гостиный двор — давно там не была, решила купить каранда­шей, а потом навестить свою приятельницу на Владимирском проспек­те. Вот здесь-то меня и окликнул патруль. Ког­да я подошла к капита­ну тут-то и началось: неприветствие — раз, просроченное удостове­рение — два, не комсоставский ремень - три...

Захотелось поехать в Гостиный двор — давно там не была, решила купить каранда­шей, а потом навестить свою приятельницу на Владимирском проспек­те. Вот здесь-то меня и окликнул патруль. Ког­да я подошла к капита­ну тут-то и началось: неприветствие — раз, просроченное удостове­рение — два, не комсоставский ремень - три...

Захотелось поехать в Гостиный двор — давно там не была, решила купить каранда­шей, а потом навестить свою приятельницу на Владимирском проспек­те. Вот здесь-то меня и окликнул патруль. Ког­да я подошла к капита­ну тут-то и началось: неприветствие — раз, просроченное удостове­рение — два, не комсоставский ремень - три...

Инженер дивизии увидел, что приемник термометра масла отсутствует. Он говорит: «Где приборист? Что это такое? Где приемник?». Отвечаю: «Я вывернул». Лезу в карман и достаю приемник. Он говорит: «Как же ты выпустил самолет без приемника масла?!». Я пытаюсь объяснить. Он орет: «Молчать! Пойдем, я тебя сейчас расстреляю в овраге»!

Инженер дивизии увидел, что приемник термометра масла отсутствует. Он говорит: «Где приборист? Что это такое? Где приемник?». Отвечаю: «Я вывернул». Лезу в карман и достаю приемник. Он говорит: «Как же ты выпустил самолет без приемника масла?!». Я пытаюсь объяснить. Он орет: «Молчать! Пойдем, я тебя сейчас расстреляю в овраге»!

Инженер дивизии увидел, что приемник термометра масла отсутствует. Он говорит: «Где приборист? Что это такое? Где приемник?». Отвечаю: «Я вывернул». Лезу в карман и достаю приемник. Он говорит: «Как же ты выпустил самолет без приемника масла?!». Я пытаюсь объяснить. Он орет: «Молчать! Пойдем, я тебя сейчас расстреляю в овраге»!

Инженер дивизии увидел, что приемник термометра масла отсутствует. Он говорит: «Где приборист? Что это такое? Где приемник?». Отвечаю: «Я вывернул». Лезу в карман и достаю приемник. Он говорит: «Как же ты выпустил самолет без приемника масла?!». Я пытаюсь объяснить. Он орет: «Молчать! Пойдем, я тебя сейчас расстреляю в овраге»!

Запомнился мне последний привал. Нас осталось совсем мало, человек 10-15. Мы расположились днём спать на травке в школьном дворе. Мешочек под голову – и сразу засыпаешь. Проснулся я, слышу – гул. Бомбили. Я видел, как от хат оставались одни лохмотья. Завпед носил пенсне и потерял его, вид взлохмаченный. Всё горит, всё в дыму – ад.