Сначала ей дали машину ЗИС, которая должна была подъезжать к самолёту задним ходом. Но Лида боялась нечаянно повредить самолёт и попросила дать ей полуторку. Полуторки подъезжали к самолёту бортом параллельно. Потом Лида возила лётчиков в дом отдыха и на обеды. Но эта обязанность ей совсем не пришлась по нраву...
Сначала ей дали машину ЗИС, которая должна была подъезжать к самолёту задним ходом. Но Лида боялась нечаянно повредить самолёт и попросила дать ей полуторку. Полуторки подъезжали к самолёту бортом параллельно. Потом Лида возила лётчиков в дом отдыха и на обеды. Но эта обязанность ей совсем не пришлась по нраву...
Сначала ей дали машину ЗИС, которая должна была подъезжать к самолёту задним ходом. Но Лида боялась нечаянно повредить самолёт и попросила дать ей полуторку. Полуторки подъезжали к самолёту бортом параллельно. Потом Лида возила лётчиков в дом отдыха и на обеды. Но эта обязанность ей совсем не пришлась по нраву...
Девочка сама пришла в детский дом, а потом стала приводить осиротевших детей из пустующих квартир. В спальне холодно, темно, ребята лежат в кроватях, а ухаживает за ними Зина… За водой из колодца – тоже она. Все пережила эта отважная девочка, теперь сама мать, замечательная труженица…
Мне предстояло вскоре стать военнослужащим № 3631-9558. Считалось, что провожать солдата на войну — мужское дело; это произносилось с улыбкой, по-другому папа этого не говорил. Сознавая себя призывником, я был в неплохом настроении. Пожалуй, тот период был не самым подходящим для вступления в армию, но лично мне было уже пора.
Как необученных, отбирают большую группу, садят в хорошо оборудованные теплушки – и в Закавказье. Там еще переход в 300 км к турецкой границе, в Ахал-Цих, где 30 лет назад служил и мой отец. 100 дней учебы, тренировок, ночных бросков – мы радисты. Меня произвели аж в старшие сержанты – командиром отделения своих...
Девочка сама пришла в детский дом, а потом стала приводить осиротевших детей из пустующих квартир. В спальне холодно, темно, ребята лежат в кроватях, а ухаживает за ними Зина… За водой из колодца – тоже она. Все пережила эта отважная девочка, теперь сама мать, замечательная труженица…
Девочка сама пришла в детский дом, а потом стала приводить осиротевших детей из пустующих квартир. В спальне холодно, темно, ребята лежат в кроватях, а ухаживает за ними Зина… За водой из колодца – тоже она. Все пережила эта отважная девочка, теперь сама мать, замечательная труженица…
Девочка сама пришла в детский дом, а потом стала приводить осиротевших детей из пустующих квартир. В спальне холодно, темно, ребята лежат в кроватях, а ухаживает за ними Зина… За водой из колодца – тоже она. Все пережила эта отважная девочка, теперь сама мать, замечательная труженица…
Девочка сама пришла в детский дом, а потом стала приводить осиротевших детей из пустующих квартир. В спальне холодно, темно, ребята лежат в кроватях, а ухаживает за ними Зина… За водой из колодца – тоже она. Все пережила эта отважная девочка, теперь сама мать, замечательная труженица…
Места для всех мало, поэтому нормально лежать невозможно, только сидеть. Освещения не было никакого, так что ночью в туалет пробирались только ползком. И чтобы обратно попасть на свое место, заранее условились: кто рядом с тобой лежит, тот подает голос, и таким путем на звук голоса приползешь на свое место.
Места для всех мало, поэтому нормально лежать невозможно, только сидеть. Освещения не было никакого, так что ночью в туалет пробирались только ползком. И чтобы обратно попасть на свое место, заранее условились: кто рядом с тобой лежит, тот подает голос, и таким путем на звук голоса приползешь на свое место.
Места для всех мало, поэтому нормально лежать невозможно, только сидеть. Освещения не было никакого, так что ночью в туалет пробирались только ползком. И чтобы обратно попасть на свое место, заранее условились: кто рядом с тобой лежит, тот подает голос, и таким путем на звук голоса приползешь на свое место.
Места для всех мало, поэтому нормально лежать невозможно, только сидеть. Освещения не было никакого, так что ночью в туалет пробирались только ползком. И чтобы обратно попасть на свое место, заранее условились: кто рядом с тобой лежит, тот подает голос, и таким путем на звук голоса приползешь на свое место.
Места для всех мало, поэтому нормально лежать невозможно, только сидеть. Освещения не было никакого, так что ночью в туалет пробирались только ползком. И чтобы обратно попасть на свое место, заранее условились: кто рядом с тобой лежит, тот подает голос, и таким путем на звук голоса приползешь на свое место.
Когда мне в Наркомпросе (это было в октябре 1942 года) предложили место учителя на выбор либо в Тульской, либо в Ленинградской области – в первой посытнее, во второй люди лучше, – я выбрал Ленинградскую. Приехав в село Любытино, первым делом пошел к военкому – думал, что тут же заберут в армию и пошлют в славный осажденный Ленинград.
Когда мне в Наркомпросе (это было в октябре 1942 года) предложили место учителя на выбор либо в Тульской, либо в Ленинградской области – в первой посытнее, во второй люди лучше, – я выбрал Ленинградскую. Приехав в село Любытино, первым делом пошел к военкому – думал, что тут же заберут в армию и пошлют в славный осажденный Ленинград.
Когда мне в Наркомпросе (это было в октябре 1942 года) предложили место учителя на выбор либо в Тульской, либо в Ленинградской области – в первой посытнее, во второй люди лучше, – я выбрал Ленинградскую. Приехав в село Любытино, первым делом пошел к военкому – думал, что тут же заберут в армию и пошлют в славный осажденный Ленинград.
Когда мне в Наркомпросе (это было в октябре 1942 года) предложили место учителя на выбор либо в Тульской, либо в Ленинградской области – в первой посытнее, во второй люди лучше, – я выбрал Ленинградскую. Приехав в село Любытино, первым делом пошел к военкому – думал, что тут же заберут в армию и пошлют в славный осажденный Ленинград.
Когда мне в Наркомпросе (это было в октябре 1942 года) предложили место учителя на выбор либо в Тульской, либо в Ленинградской области – в первой посытнее, во второй люди лучше, – я выбрал Ленинградскую. Приехав в село Любытино, первым делом пошел к военкому – думал, что тут же заберут в армию и пошлют в славный осажденный Ленинград.
Я убит подо Ржевом, В безымянном болоте...
Я убит подо Ржевом, В безымянном болоте...
Проголосовали: 7 559
Loading ... Loading ... Loading ... Loading ...
