В сентябре послали нас с колхоза на трудовой фронт. Нас было 5-6 девчонок и немного мужиков. Делали блиндажи, пилили лес на определенную высоту, чтобы танки не проходили. Рыли у Шуи, у Змеева громадный противотанковый ров. Земля мороженая, кирками долбили.

В сентябре послали нас с колхоза на трудовой фронт. Нас было 5-6 девчонок и немного мужиков. Делали блиндажи, пилили лес на определенную высоту, чтобы танки не проходили. Рыли у Шуи, у Змеева громадный противотанковый ров. Земля мороженая, кирками долбили.

Когда началась война, мне не было и пяти лет. Отдельные, маленькие картинки военного детства не забылись, а значит, не потерялись навсегда, каждая из них оставила в памяти свой след. Из этих и других, казалось бы, малоприметных штрихов складывается человек и его биография.

Когда началась война, мне не было и пяти лет. Отдельные, маленькие картинки военного детства не забылись, а значит, не потерялись навсегда, каждая из них оставила в памяти свой след. Из этих и других, казалось бы, малоприметных штрихов складывается человек и его биография.

Когда началась война, мне не было и пяти лет. Отдельные, маленькие картинки военного детства не забылись, а значит, не потерялись навсегда, каждая из них оставила в памяти свой след. Из этих и других, казалось бы, малоприметных штрихов складывается человек и его биография.

Когда началась война, мне не было и пяти лет. Отдельные, маленькие картинки военного детства не забылись, а значит, не потерялись навсегда, каждая из них оставила в памяти свой след. Из этих и других, казалось бы, малоприметных штрихов складывается человек и его биография.

Наконец, когда все просохло, мы просеяли табак и сделали первую самокрутку. Первый человек торжественно сделал затяжку… Все приготовились увидеть у него на лице улыбку блаженства. А он скривился, сплюнул и спокойно передал самокрутку другому

Наконец, когда все просохло, мы просеяли табак и сделали первую самокрутку. Первый человек торжественно сделал затяжку… Все приготовились увидеть у него на лице улыбку блаженства. А он скривился, сплюнул и спокойно передал самокрутку другому

Наконец, когда все просохло, мы просеяли табак и сделали первую самокрутку. Первый человек торжественно сделал затяжку… Все приготовились увидеть у него на лице улыбку блаженства. А он скривился, сплюнул и спокойно передал самокрутку другому

Маннергейм, человек, который воевал против Германии в период Первой мировой войны, достаточно быстро переключился на неплохие отношения с Германией, когда она решила оказать помощь войсками, направив их в Финляндию для подавления рабочей революции. Иными словами, мы здесь видим человека, который достаточно быстро меняет свои убеждения, свои...

Маннергейм, человек, который воевал против Германии в период Первой мировой войны, достаточно быстро переключился на неплохие отношения с Германией, когда она решила оказать помощь войсками, направив их в Финляндию для подавления рабочей революции. Иными словами, мы здесь видим человека, который достаточно быстро меняет свои убеждения, свои...

Маннергейм, человек, который воевал против Германии в период Первой мировой войны, достаточно быстро переключился на неплохие отношения с Германией, когда она решила оказать помощь войсками, направив их в Финляндию для подавления рабочей революции. Иными словами, мы здесь видим человека, который достаточно быстро меняет свои убеждения, свои...

Маннергейм, человек, который воевал против Германии в период Первой мировой войны, достаточно быстро переключился на неплохие отношения с Германией, когда она решила оказать помощь войсками, направив их в Финляндию для подавления рабочей революции. Иными словами, мы здесь видим человека, который достаточно быстро меняет свои убеждения, свои...

Маннергейм, человек, который воевал против Германии в период Первой мировой войны, достаточно быстро переключился на неплохие отношения с Германией, когда она решила оказать помощь войсками, направив их в Финляндию для подавления рабочей революции. Иными словами, мы здесь видим человека, который достаточно быстро меняет свои убеждения, свои...

Маннергейм, человек, который воевал против Германии в период Первой мировой войны, достаточно быстро переключился на неплохие отношения с Германией, когда она решила оказать помощь войсками, направив их в Финляндию для подавления рабочей революции. Иными словами, мы здесь видим человека, который достаточно быстро меняет свои убеждения, свои...

Для нашего времени более подходит другая картинка. Великий геометр Архимед сидит в раздумье над своими чертежами. А враги ворвались уже не только в город, но и в дом, где живет мыслитель. Красивое предание вложило ему в уста, когда он уви­дел, что его чертежам (не ему) грозит гибель: «Не разрушай моих кругов (чертежей)».

Для нашего времени более подходит другая картинка. Великий геометр Архимед сидит в раздумье над своими чертежами. А враги ворвались уже не только в город, но и в дом, где живет мыслитель. Красивое предание вложило ему в уста, когда он уви­дел, что его чертежам (не ему) грозит гибель: «Не разрушай моих кругов (чертежей)».

Для нашего времени более подходит другая картинка. Великий геометр Архимед сидит в раздумье над своими чертежами. А враги ворвались уже не только в город, но и в дом, где живет мыслитель. Красивое предание вложило ему в уста, когда он уви­дел, что его чертежам (не ему) грозит гибель: «Не разрушай моих кругов (чертежей)».

До сих пор не могу понять этой тяги. Дом пустой, холодище, куска хлеба нет. А ведь все равно тянуло домой, хоть заглянуть. Однажды вечером бегала домой, отпустила старшина, а на другой день отпроси­лась у командира взвода. «Ты вчера, — говорит, — была». Помнит. А потом пожалел, видно, понимал нас, что дом есть дом, хоть и холодный.

До сих пор не могу понять этой тяги. Дом пустой, холодище, куска хлеба нет. А ведь все равно тянуло домой, хоть заглянуть. Однажды вечером бегала домой, отпустила старшина, а на другой день отпроси­лась у командира взвода. «Ты вчера, — говорит, — была». Помнит. А потом пожалел, видно, понимал нас, что дом есть дом, хоть и холодный.